РОМАН БОГОСЛОВСКИЙ:
«ЛИТЕРАТУРА И МУЗЫКА БЛИЖЕ, ЧЕМ НЕБО»

Роман, расскажи, пожалуйста, с чего начался твой творческий путь. Он сразу был музыкальным, или сначала было что-то иное?

Надо вспомнить… Знаете, самый первый творческий акт был все же писательским. В седьмом классе я написал несколько мини-рассказов, которые были очень популярны у одноклассников по той простой причине, что героями этих юмористических текстов были сами мои одноклассники. За основу я брал характер того или иного человека, а потом сочинял про него то, чего, собственно, никогда с ним и не было. Но за счет того, что черты характера ребят сохранялись, получалось довольно интересно, все требовали продолжения, каких-то дополнений.

[-- читать дальше --]

А эти рассказы у тебя сохранились?

Конечно же, нет. Я сразу после прочтения отдавал их друзьям, которым и посвящал.

А как и когда начались твои занятия музыкой?

Мне было 13 лет тогда. Я услышал о наборе в ансамбль – а тогда еще это действительно называлось «кружок ВИА», который формировался в местном ДЮЦе. Точнее, там был набор на новый учебный год. Руководителем был Павел Куляш, ныне мы вместе работаем в группе «Ближнее Небо». Он меня прослушал и пригласил стать бас-гитаристом в новом составе. Играть я, конечно же, не умел, кроме нескольких аккордов, которым научил меня известный в городе музыкант, ныне работающий на федеральном телеканале Федор Кучумов. А дальше покатило как во сне: вскоре я пересел на барабаны. По согласованию с Павлом Петровичем мы полностью изменили состав коллектива. Играли, я помню, исключительно песни группы «Браво». Все это было классно, но несерьезно пока, по-детски наивно как-то… Через некоторое время я стал барабанщиком группы «The Plan».

Я так понимаю, серьезные занятия музыкой начались у тебя с приходом в группу «Армагеддон»?

Ну, можно так сказать… Хотя, знаешь, с высоты прожитых лет я понимаю, что можно было бы и лучше. Но опыт, который я получил в коллективе «Армагеддон» — это бесценный опыт, который помогает мне и сейчас. Лидером и основным автором песен был Вадик Шеин – талантливейший лебедянский композитор и автор песен. Сейчас мы работаем с ним в «Ближнем Небе». Первоначально группа состояла из четырех человек, а я играл на бас-гитаре. В таком составе мы объездили достаточно много концертных площадок. Через некоторое время было решено, что мне нужно занять место вокалиста, а бас-гитариста пригласить со стороны. Так и решили. Новым басистом стал Артем Афанасов (директор бывшего «Спорткафе»). Артем в то время занимался на бас-гитаре со всей серьезностью, он пришелся очень кстати в реформированный коллектив. Примерно в это же время неким подобием продюсера «Армагеддона» становится известный лебедянский предприниматель Анатолий Скитев. Тогда он был директором ГДК, где мы и репетировали.

Ром, а как вообще в тебе открылся вокалист?

Я обучался в педколледже на музыкальном отделении. Соответственно, у меня был такой предмет, как академический вокал. Мой педагог Любовь Серафимовна Татаринова сразу распознала редкий тембр и большой диапазон голосового аппарата. Начались усиленные занятия: романсы, концерты в колледже, ДК, Липецке. В общем, за один год обучения Татаринова сделала из меня достаточно опытного вокалиста с поставленным аппаратом. А, знаешь, исполнение материала в стиле «хеви-метал» по подаче очень близко академическому пению. Вот я и попробовал. Вадик и остальные послушали… и решили отдать мне место вокалиста в группе.

Тема, уже набившая тебе оскомину… В это же время началось твое сотрудничество с Барии Алибасовым?

Ну, это очень смело. Оно так и не началось. Совместно с Ольгой Слесаревой – тогда она преподавала теорию музыки в педколледже – мы записали песни группы «Ария» и «Маврик» под аккомпанемент фортепиано. Записали… на диктофон. И отправили кассету Алибасову, который объявил тогда о создании, как он выражался, «дубль-На-на». Сам конкурс назывался «Путевка в жизнь» и проводился Барии Каримовичем совместно с «Экспресс-газетой». Отправили и забыли. У меня концерты с «Армагеддоном», выступления в колледже, на праздниках и т.д. Я уже и думать перестал об этом конкурсе, об Алибасове… Как вдруг в десять часов утра ко мне зашел мой одноклассник и молча с совершенно ошарашенным взглядом протянул «Экспресс-газету» в которой было мое фото, и фото еще четырех человек из других областей, которые победили в конкурсе. Не буду рассказывать, что со мною было, несмотря на то, что поп-музыку я тогда очень не любил. Все равно – уровень! Через два дня вся Лебедянь знала о моей победе. На улице останавливали совершенно незнакомые люди, задавали вопросы, поздравляли. О знакомых я и не говорю вообще. Сама статья называлась «Алибасов зажигает звезды». В самом конце статьи Каримович писал, что, мол, победителям конкурса будут высланы «планы дальнейших действий». А дальше начиналось самое страшное для любого молодого артиста. Я называю это «перемалыванием машиной шоу-бизнеса». «Плана дальнейших действий» я ждал около полугода. Затем, начал действовать сам. Мой двоюродный брат работал тогда (а позже и я вместе с ним) в рекламном агентстве «NAME» в Москве. У них были тесные контакты со многими представителями шоу-бизнеса. Я попросил его достать мне телефонные номера Барии Алибасова. И он достал. Два номера Каримовича и один номер Сергея Пудовкина (ныне продюсер Витаса), который ранее был директором группы «На-На». Ответы от обоих были неутешительные: «Знаешь, мы хотели заняться вами, но все изменилось. Мы уезжаем в Америку с группой «На-На» — таков был ответ в обобщенном виде. Это, конечно, была большая травма. Сейчас уже, конечно, вспоминаю этот эпизод с улыбкой.

Ром, а в каких еще музыкальных конкурсах ты принимал участие?

«Стань звездой» — прошел по вокалу, скостился на танцах. Ну, не танцор я, видимо.

Поведай про первый состав «Ближнего Неба». Как все начиналось?

«Ближнее Небо» в 2000 году я создал вместе с гитаристом Александром «Лысым» Черниковым. Мы репетировали вдвоем у него дома. Сделали программу из восьми песен. Затем было решено найти барабанщика. Им стал начинающий барабанщик Александр Мишин. Анатолий Скитев дал нам под роспись электронные барабаны, «плюшки», как их еще называют. И мы перебрались репетировать в РДК, где я и Черников играли в джаз-ансамбле Александра Копылова. За это он разрешал нам репетировать и свою музыку в свободное время от его репетиций. Но, впрочем, этот состав довольно быстро сошел «на нет». Причин я уже и не помню. Затем, я устроился на работу в торгово-экономический техникум музыкальным руководителем. Там в одиночку я и записал ряд основных песен «Ближнего Неба», некоторые из которых и поныне исполняются нами на концертах. А точнее, две из них: «Золотой лес» и «Прекрасно и смешно». Затем, когда я уехал жить в Москву, в ночном клубе «Манхеттэн-экспресс» я познакомился с лидером гр. «Агата Кристи» Вадимом Самойловым. Я смог договориться о том, что Вадим прослушает «Ближнее Небо», но записи достойной не было. Пришлось звонить в Лебедянь, срывать с места Черникова и Женьку Сизова (он тоже играл в «БН» какое-то время), просить их срочно делать запись… В общем, запись вышла не очень, было решено пока оставить этот проект.

Центр творчества «Альянс» — это детище твое, твоей жены и? Расскажи подробнее.

Изначально это было детище, конечно, наше с женой, так сказать, семейный бизнес. Но мы решили не замыкаться только лишь на бизнесе. Мы искренне хотели привнести в культурную жизнь города и района что-то новое. Катались по деревням с программой «Оранжевый вагончик». Чего там только не было! Юмористические номера, соло на гитаре, песни, танцы, театрализованные представления. Костяк «Альянса» состоял на тот момент из его, как это не вульгарно звучит, владельцев – меня и моей жены Татьяны Богословской, Жени Сизова – звук, аппаратура, пение. Елена Васильевна Кочетова была как бы арт-менеджером, постановщиком и режиссером, предлагала новаторские идеи. Все у нас получали зарплату, проценты. Костюмы покупали и шили в Москве. Много, в общем, творческих людей тогда работало с нами в тесном и сплоченном коллективе. Центр творчества устраивал и официальные мероприятия в РДК. «День медицинского работника», «День социального работника», «Вечер памяти Николая Копылова» и многое другое. Но эти мероприятия режиссировала уже жена, Кочетовой на тот момент уже не было. А потом начался распад коллектива. Мы с женой жили в Москве. Приезжали то раз в неделю, то раз в две недели. В общем фирме нужны были перемены… «Альянс» был аннулирован. Но появился новый «Альянс» из трех человек: жена, Павел Куляш и я. Меньше людей – больше порядка. Позже в качестве звукорежиссера с нами работал Александр Черников, в качестве оператора Вадик Шеин, затем звукорежиссером стал нынешний барабанщик «Ближнего Неба» Илья Щукин. Точно могу сказать, что «Альянс» времен «Оранжевого вагончика» — это абсолютно уникальный культурный проект для Лебедяни, которого не было до тех самых пор. Кстати, в «Оранжевом вагончике» принимала участие даже Зоя Фирсова – одна из самых авторитетных частушечниц Лебедяни!

Ром, давай уйдем немного от музыки, расскажи о своем другом кредо – о писательстве.

Писательство – это про Фредерика Бегбедера. У меня лишь робкие пробы пера пока. Ну, о первых опытах я рассказывал выше. Затем, уже в девятнадцать лет, я написал небольшую повесть. Она называлась «Святая вода». Я описал случай, который произошел со мной в реальной жизни. Некий до сумасшествия православный прокурор при мне вылил бутылку святой воды на главного судью района (на тот момент). Я случайно стал свидетелем этих событий, а потом решил их описать. Затем я дал почитать это некоторым своим знакомым, которые с разных точек соприкасались с литературой. Они одобрили, дали наставление развиваться дальше. Через некоторое время я написал рассказ «Дождь». Он состоял всего лишь из двух страниц. Потом мне показалось, что тема ненужности человека – а именно об этом был рассказ, в нем человек, главный герой, понимая, что он лишний на этом свете для всех и вся, превращается в дождь – жаждет более серьезного объема. Так родилась и первая повесть «Ленка-дождь». Именно с ней я и вышел в интернет-пространство, на более или менее, так сказать, широкую публику. Затем был цикл новелл, который я намерен завершить к концу февраля.

Ты пишешь, ориентируясь на то, что читаешь?

Вовсе нет. Ведь я очень люблю и Чехова, и Достоевского, и Сологуба. Но писать в манере любого из перечисленных сегодня нельзя. Русская литература за последние 30-40 лет, итак потеряла огромное количество читателей, поэтому сегодня, как бы и кто этого не скрывал, приходится писать в какой-то степени в угоду сохранившемуся читателю. Тому, кто дает сегодня свой «кредит доверия» современным литераторам. В книге Виктора Пелевина «Шлем ужаса» используется «интернет-новояз», «олбанский язык». К примеру, такая строчка: «Нираскрыта тема эпистемологии. Аффтар залезь ф газенваген и выпей йаду!». Напрасно думать, что Пелевин не может написать что-то в духе Тургенева и Бунина – конечно, может. Только это, во-первых, никто не станет издавать; во-вторых, никто не будет читать. Я читаю очень много различной литературы: художественной, публицистической, религиозно-эзотерической, но именно в собственном литературном творчестве считаю себя последователем русской постмодернистской школы, в которую включаю Юрия Мамлеева, Илью Масодова, Владимира Сорокина, Михаила Елизарова. Эти писатели крайне актуальны, несмотря на то, что их можно до хрипоты обвинять в садизме, «калоедстве», употреблении мата. Общество же видит, как эта плеяда «антисоциальных» писателей как в зеркале отражает его же пороки и болезни, поэтому и выходит с забастовками к большому театру, и высказывается против того, что в храме искусства поставят спектакль по Сорокину! Молодой русский писатель Михаил Елизаров в 2008 году получил «Русского букера» за роман «Библиотекарь». Не помню, кто именно, но кто-то из рабочей группы премии, так разошелся, что обещал выйти из комитета, порвать свой билет. Он там орал, что-то вроде: «Фашистская чернуха!», «Посредственность!». Слава Богу, его там мало слушали. Все-таки, может, наше общество начнет обращать на себя внимание посредством этих тружеников духа. Ибо пока не укажут, так и ходим с закрытыми глазами, вымаливая себе пластмассовый рай… Те, кто ратует сейчас за продолжение классических традиций в русской литературе забывают, что сама классическая литература сейчас другая. От этого она не менее классическая.

Перечисли 5 писателей не из этой школы, которые тебе нравятся.

Николай Бердяев, Федор Достоевский, Альберт Пайк, Мирча Элиадэ, Умберто Эко.

Твои пожелания лебедянцам и посетителям сайта.

Лебедянь – моя любовь с самого детства. Не в одном городе я больше не чувствую себя так, знаешь, «везде, как дома». Евреев с детства учат, что все деньги мира – это их личные деньги))). А я вот с детства считаю, что Лебедянь – это мой город. Всего самого наилучшего я желаю своим землякам, друзьям, знакомым. Удачи!

ВАДИМ ШЕИН:
«АРМАГЕДДОН» И «КОЛИЗЕЙ» УСТРЕМИЛИСЬ В «БЛИЖНЕЕ НЕБО»

Вадим, расскажи вкратце свою музыкальную биографию. С чего всё началось?

Музыка меня окружала с раннего детства: в доме было много пластинок, к чему я проявлял огромный интерес. Лет в восемь я стал интересоваться рок-музыкой. Помнится, первым, что услышал из рока — был альбом “Алисы” – “Энергия” и самые ранние записи “Rolling Stones”. В третьем классе поступил в музыкальную школу на класс баяна. Выбор пал именно на баян, потому что дома имелся инструмент. По окончании ДМШ продолжил образование на музыкальном отделении педколледжа. Там же стал играть в народном оркестре на контрабасе…

[-- читать дальше --]

А с чего начался твой путь, именно как рок-музыканта?

В четырнадцать лет начал осваивать гитару, параллельно с этим стали появляться первые песни — весьма банальные по форме и содержанию, как и у многих в таком возрасте. К счастью, их большая часть уже давно навсегда утеряна. :) Первую группу – “Армагеддон” собрал в 1997 году. Играли что-то вроде экспериментального панка с довольно радикальными текстами, чего стоят только одни названия – “Рыбы всё понимают”, “Дети рождаются мёртвыми”, “Склонение к инцесту”… Позже, с приходом в группу вокалиста Романа Богословского, тексты утратили маргинальность, стали более осмысленней, чего в принципе и требовал постепенный уход группы от панка в сторону хард-н-хэви. “Армагеддон” дал немало концертов на просторах области и на пике своего рассвета распался в 2000 году. На то были личные и творческие разногласия, царящие в коллективе – всё-таки юношеский максимализм бушевал у всех!

И ты тут же создаешь новую группу — “Колизей”… Кстати, а почему ты не оставил прежнее название?

Во первых, хотелось чего то нового, всё начать с чистого листа… Тем более — только что наступил новый век! Да и надо сказать, что у меня сильно изменился подход к музыке, текстам, аранжировкам. В общем, начался как бы следующий этап.

Группа “Колизей” была первопроходцем в Лебедяни в отношении некоторых вещей. Например, вы первые в городе из рок-групп сделали профессиональную запись на студии…

Да, помнится, мы очень радовались, когда впервые держали в руках диск с нашей первой записанной на студии песней “Бессонница”. На дворе стоял 2001-й год, и это было не так широко распространено. Позже мы уже сами, чуть ли не первые в городе стали осваивать цифровую звукозапись, компьютерное сведение… Также в рамках группы “Колизей” был снят первый (и пока единственный, видимо) в истории Лебедяни музыкальный игровой фильм – “Возвращаясь в убитую сказку”. Ко всему прочему – “Колизей” единственная лебедянская группа, попавшая на страницы настоящей “рок-энциклопедии”. Вообщем, это было время открытий! Кстати, в этом году с момента образования “Колизея” исполняется 10 лет. Готовится диск с лучшими песнями коллектива. Возможно, также группа соберется в последнем составе для нескольких выступлений.

Перенесемся в наши дни. С ноября 2007 года твоя основная деятельность связана с группой “Ближнее Небо”, где ты и басист, и продюсер и один из авторов… Это тоже — очередной этап?

В какой-то степени – да. “Ближнее Небо” – это группа уже довольно взрослых людей. Мы давно дружим между собой, опять же постоянно играли до этого вместе. Есть определенная стабильность. Кто-то сказал, что “БН – это выросший “Армагеддон” (ведь всё-таки трое участников “БН” играли ещё там). Возможно, отчасти и так… Мне даже это наоборот нравится своей логичностью. Значит, не зря тогда начинали заниматься, раз вот до неба доросли:) А если серьезно, то на этом сходства кончаются: сейчас другая музыка, другой подход ко всему, да и вообще – другое время! За десять лет много воды утекло – а мы стараемся жить настоящим. Мы не ставим перед собой какие то сверхценные идеи, а просто занимаемся любимым делом – сочиняем и играем музыку. И вроде как получается!

Этот вопрос, наверное, тебе часто задают: будет ли продолжение фестиваля “Музыка Лебедяни”, одним из организаторов и арт-директором которого ты являлся?

Фест “Музыка Лебедяни” был в тот период своевременен и необходим, дабы утолить “концертный голод”, возникший тогда в городе. Как-то всё само собой получилось, причём каждый из трёх концертов получился оригинальным, не похожим на предыдущий. Было много новаторства. Скажем, такие стили, как “brutal death”, “black metal” и другие впервые прозвучали с лебедянской сцены. А “опен эйр” с двадцатью лучшими командами области… Это уже, в принципе, вписано в историю, не хочется повторятся! Вообщем, как возникнут новые идеи на этот счёт и звезды сложатся нужным образом – тогда и состоится “МЛ4”.

Как ты думаешь, чего не хватает отечественной рок-сцене, в частности, Липецкой?

По моему скромному мнению, местной рок-сцене не хватает именно “музыкальности”, “песенности” что ли… Групп то много, а толку мало… Многие коллективы уделяют много внимания техническим вопросам, PR и т.д. А свои, так сказать “прямые обязанности” отставляют на задний план. Получается — конфета с красивой обёрткой, но совершенно безвкусная внутри…

А ты сам какую музыку предпочитаешь слушать?

Предпочтения у меня разнообразные: почти вся классика “Золотой эпохи рок–н–ролла”, джазовая музыка, под настроение могу и экстремальные вещи послушать (“Fear Factory”, “Napalm Death”, “Сynic” и многие другие). Из российских нравятся: Егор Летов, Алексей Заев (это просто гениальный музыкант), “Tequilajazzz”… Перечислять буду долго. А вообще — самая любимая отечественная команда у меня это – “Х… Забей”!

Насчёт группы “ХЗ”… Слышал, что ты будешь петь на концерте с этой легендарной группой?!

Сей музыкальный коллектив я уважаю с 3 класса. В конце 90-х переписывался с ними, сейчас вот в интернете регулярно общаемся. В прошлом году записал кавер на их композицию “Поезд”, его можно послушать на официальном сайте группы “ХЗ” (http://hzabei.ru/index.php?name=mp3people). И вот наконец-то отважился спеть с ними на концерте, который должен состояться 13 марта в московском клубе “Трамплин”.

Чем занимаешься в свободное от музыки время? Есть хобби, увлечения?

Я достаточно “домашний” человек, и увлечения мои вполне домашние: книги, компьютеры, кино… Из синематографа уже несколько лет предпочитаю независимое кино, так называемый “арт-хаус”. Благо, с нынешним интернетом сейчас дефицита информации на этот счёт нет… Ну, и конечно, стоит добавить ещё общение с друзьями, куда же без них?

Пожелания посетителям сайта и лебедянцам.

Слушайте хорошую музыку, верьте в хорошую жизнь, занимайтесь только хорошими и полезными вещами.

февраль 2010 г.

www.lebedyan.com/php_useful/useful_17_8.php